| gesl | Дата: Воскресенье, 30.10.2011, 19:04 | Сообщение # 1 |
|
Генерал-лейтенант
Группа: Модераторы
Сообщений: 320
Статус: Оффлайн
| Археологические находки и терминология шахмат, как бы интересны они ни были, бессильны раскрыть все своеобразие шахматной культуры древней Руси. Какими бытовыми особенностями отличалась шахматная
игра? Играли ли в тот период в шахматы женщины? Насколько популярной была игра среди русских воинов?
Долгое время полагали, что на такие вопросы в связи с отсутствием шахматных письменных источников мы никогда не получим ответа, что все это навсегда останется тайной минувших столетий. Правда, еще в прошлом веке историки шахмат обратили внимание на былинное народное творчество, где неоднократно упоминались шахматы и местом, игры называлась Киевская Русь. Тем не менее поздние записи народных сказаний, сделанные преимущественно в XIX столетии, а также заметные наслоения других эпох заставили исследователей усомниться, что сцены шахматной борьбы в былинах относятся по происхождению к тому времени, о котором в них говорится. Потому С. А. Сорокин, собрав ряд высказываний о шахматах в былинах и поместив их в журнале («Шахматное обозрение», 1892, № 11), не пытался даже определить, к какому периоду они могут относиться.
Позднее историк М. С. Коган, изложив известные эпизоды в былинах и старинных песнях, писал, что на основании этого обзора можно получить представление о широком распространении шахматной игры в XVI— XVII вв.
Так ли это? Детальный анализ былин, сравнение вариантов одного и того же сюжета, сопоставление приведенных шахматных сведений с уже известными фактами, филологическими и археологическими шахматными материалами и особенно последние достижения советской фольклористики позволяют, на наш взгляд, использовать былины для историко-шахматного исследования гораздо более ранней эпохи. Былины в своеобразной, художественной форме отразили жизнь, весьма далекую от нашего времени. Специалисты в области фольклора доказали, что хотя большинство текстов было записано лишь в последние два века, русский эпос возник за тысячу с лишним лет до этих записей, еще во времена разложения родового строя. Создание же первых произведений исторического эпоса — былин — относится ко времени расцвета Киевской Руси— к X—XII столетиям. Идеализация этого периода жизни народа оказалась настолько сильной, что и в последующее время, когда наиболее опасными врагами Руси были не печенеги и половцы, а татаро-монгольские завоеватели (XIII—XV вв.), действия в былинах вполне естественно продолжают связываться с Владимиром Красное Солнышко и развертываться в Киевском государстве. А богатыри Киевской Руси — Илья Муромец, Добрыня Никитич, Алеша Попович и их сподвижники — выступают воинами-патриотами, защитниками русской земли и в период татарского ига.
Происходившее при этом смещение времени, перенесение действия героев-богатырей из одной эпохи в другую приводили к тому, что новые варианты былин использовали прежние сюжетные линии и продолжали, как правило, отражать быт и обстановку домонгольской Руси. Однако вскрыть этот «глубинный» исторический пласт, установить те черты быта, художественные образы, традиционные приемы изложения и т. д., которые
составляли первооснову былин Киевской Руси,— задача исключительно сложная, возможная во многих случаях лишь с привлечением других исторических материалов. Благодаря своеобразному сочетанию в былинах нового с традицией появляется возможность привлечения фольклора для изучения далекого прошлого в истории народа. В тех же случаях, когда нет других письменных свидетельств, обращение к фольклору как к источнику
для разработки историко-этнографических проблем становится не только оправданным, но и необходимым.
Вопросы историзма русских былин разрабатывались в нашей стране еще в прошлом столетии. Но более глубокое обоснование и свое дальнейшее развитие они получили в трудах советских историков и литературоведов. Среди них — недавно вышедшая монография академика Б. А. Рыбакова о древней Руси. Автор ее в результате детального сопоставления эпических произведений с летописями и другими источниками приходит к ряду выводов: что время сложения былин IX—начало XIII в.; что в былинном образе князя Владимира слились два выдающихся деятеля Киевской Руси — победитель печенегов Владимир Святославич и его правнук, победитель половцев Владимир Мономах; что былины упоминают около тридцати исторических лиц, известных по письменным источникам с 975 по 1240 г.; что главным содержанием былинной эпической поэзии является героический эпос. Сравнивая былины X— XII вв. с «Повестью временных лет», Б. А. Рыбаков показывает их принципиальное отличие: они сложены не в монашеской келье или дворцовой палате, а в гуще народа и раскрывают отношение народных масс к важнейшим событиям жизни и деятелям Киевской Руси. При этом подчеркивается, что былина (представляет собой исторический источник «не для восстановления канвы событий, а для изучения народных оценок тех или иных периодов, отдельных событий и лиц» 17.
Все эти выводы очень важны, в частности, для исследования шахматной культуры древней Руси. Было бы, конечно, рискованно утверждать, что былины могут служить в такой же мере «народным учебником» для изучения прошлого шахмат, в какой они могут быть использованы для изучения героической истории народа. Тем не менее насыщенность былинного эпоса шахматными эпизодами также позволяет, на наш взгляд,
выявить отношение народа к игре в Киевской Руси и тем самым помочь в какой-то степени воссоздать обстановку бытования шахмат в тот период.
____________________________________
17 Б. А. Рыбаков. Древняя Русь. Сказания — былины — летописи. М., 1963, стр. 347.
Шахматные эпизоды встречаются в разных по содержанию былинах, но главным образом в героических и социально-бытовых (или новеллистических). Шахматы представлены в былинах на различных этапах их развития: первоначального сложения в период Киевской Руси, в вариантах, бытовавших в народе в эпоху феодальной раздробленности и создания русского централизованного государства.
Рассмотрим прежде всего те богатые шахматными эпизодами -былины, которые почти все исследователи относят к ранней феодальной поре. Это былины «Михаиле Потык», «Садко», «Ставр Годинович», это героические
былины «Илья Муромец и Калин царь», «Добрыня и Василий Казимирович», которые были сложены еще в Киевской Руси и в которых позднее нашли отражение чаяния народа в борьбе с татарским игом.
Здесь нет надобности прослеживать сюжетную линию всех былин, содержащих шахматные сцены. Представление о манере художественного отображения шахмат в древнем эпосе дает, например, одна из самых больших по размерам (в некоторых вариантах она занимает более тысячи стихов) и сложных по построению былин — «Михайло Потык». Сюжет ее развертывается вокруг женитьбы богатыря Потыка:
Князь Владимир стольно-киевский направляет могучих богатырей Илью
Муромца, Добрыню Никитича и Михаила Потыка, сына Ивановича, взимать дань в разные земли. Получив дань, Потык пошел стрелять белых лебедушек. Вдруг одна из них оборачивается красной девицей. Потык влюбляется в нее и женится, согласившись на ее условие: если кто раньше умрет, другой заживо будет с ним погребен. Однажды во хмельном пиру Потык расхвастался, что обыграл в шахматы поганого царя Вахрамея и спрятал доставшееся ему несметное богатство. Когда же Вахрамей потребовал с Киева дань за двенадцать лет, Владимир и отправил Михаилу Потыка выручать землю русскую. И вот Потык в царстве Вахрамея. Встретив богатыря, царь спрашивает, что привело его
сюда. Последовал ответ и за ним пространный эпизод — «шахматный матч» между Вахрамеем и Михайлой Потыком.
Состязание это весьма интересно и характерно для былинной традиции в изображении шахмат. Вот начало этого «матча».
— Зашол-то я сюда, заезжал к тебе,
А царь ты Вахрамей Вахрамеевич,
А я слыхал — сиажут ты охвочь играть
Да в доски — ты шахматны,
А в дороги тавлеи золоченый,
А я-то ведь еще уж также бы.
Поиграем-ко во доски ты шахматны,
В дороги тавлеи золоченый.
Да ах же ты царь Вахрамей Вахрамеевич!
Насыпь-ко ты да бессчетной золотой казны
А сорок-то телег да ордынскиих.
Этот «прием» игры повторяется несколько раз. Перед нами заключительный эпизод драматического шахматного поединка, обрисованного в характерной для былин художественной манере.
Остатный раз наставили дощечку ту шахматну.
А и тут Михайлушка ступень ступил — не дбступил,
А другой-то ступил, сам призаступил,
А третий как ступил, его и поиграл,
Выиграл бессчётную золоту казну,
А дань платить во Киев град великую.
На ту пору было на то времечко
А налетел тут голуб на окошечко,
Садился-то тут голуб со голубкою,
Начал по окошечку похаживать,
А начал он затым выговаривать
А тым а тым языком человеческим:
— Молодой Михаиле Потык сын Иванович!
Ты играешь, молодец, проклаждаешься,
А над собой незгодушки не ведаешь.
Твоя-то есть ведь молода жена,
А тая-та ведь Марья лебедь белая, преставилась.
Скочил тут как Михаила на резвы ноги,
Хватил он эту доску ту шахматну,
Как бросил эту доску о кирпичной мост
А во полаты тут да во царский,
А терема вси тут пошаталися,
Хрустальный оконницы посыпались,
Да князи тут бояра все мертвы лежат,
А царь тот Вахрамей Вахрамеевич
А ходит-то ведь он раскорякою,
Как сам он говорит таково слово:
— Ах молодой Михайло Потык сын Иванови"'
Оставь ты мне бояр хоть на семена,
Не стукай-ко доской ты во кирпичной мост 18.
И поехал Потык к себе домой, и начались у него новые приключения, связанные с его женитьбой.
Теперь познакомимся еще с двумя сценами из других былин. Одна из них тоже на тему сватовства, но действие происходит не в Киеве, а в Новгороде. То знаменитая былина о Садко, единственная в русском эпосе, где герой, отправляясь из дома, попадает в совсем другой мир — морское царство. Этому предшествуют разные события в жизни Садко. Вот он,
________________
18 Онежские былины, записанные А. Ф. Гильфердингом летом 1871 г., т. I, изд. 4. М., 1949, стр. 468—471.
простой гусляр, играет на берегу озера Ильмень, за что водяной царь подсылает золотую рыбку, приносящую ему богатство. Садко становится гостем (купцом). Затем отправляется он на тридцати кораблях продавать товары новгородские, получать барыши великие. На обратном пути корабли настигает буря — то требует к себе Садко сам царь морской. Садко спускается на дно морское, захватив с собой дорогие шахматы и гусли звончаты.
И скоро Садко нарежается,
Берет он гусли звончаты
Со хороши струны золоты,
И берет он шахмотницу дорогу
Со золоты тавлеями,
Со темя дороги, вольящеты.
И спущали сходню ведь серебрену
Под красным золотом,
Походил Садко-купец, богатой гость,
Спутался он на сине море,
Садился на шахмотницу золоту 19.
Не во всех вариантах Садко сражается в шахматы с морским царем, но деталь быта новгородского купца — шахматы —очень важна, и мы на ней еще остановимся.
А теперь приведем отрывки из еще одной распространенной былины «Ставр Годинович». Сюжет ее прост и незатейлив. В Киеве, на пиру «у ласкового князя» Владимира собрались сильные, могучие и разудалые богатыри. «Вполсыта тут все да наедалися, вполпьяна все гут да напивалися, напивались, наедались, порасхвастались». Похвастался и гость
____________________________
19 Древние российские стихотворения, собранные Киршею Даниловым. ,М.~ Л., 1958, стр. 231—232.
черниговский Ставр Годинович своей молодой женой, которой нет равной по красоте и уму. И делает она все лучше всех, и в шашки-шахматы играет, «удивляет всех да людей добрыих, русских могучих богатырей».
Рассердило Владимира это бахвальство и приказал он посадить Ставра в погреб. Об этом от черного ворона узнает его жена Катерина Ивановна (в других вариантах Наталья Владимировна или Василиса дочь Микулична). Она не растерялась, не испугалась, узнав о беде, а собрала дружину в путь-дорогу к Киеву выручать мужа. Здесь отметим интересную деталь: в ее «дружинушку хоробрую» входили «тридцать молодцев да
стрельцов», «тридцать молодцов да шахматчиков», «тридцать молодцов да гусельщиков».
Прибыв с дружиною в Киев, жена Ставра выдает себя за чужеземного посла. Тут начинаются его испытания. Обращается к послу князь Владимир:
— Дорогой-то гость да грозен посол,
А сыграем-ка да в шашки-шахматы.
А пошел до князя Владимира,
Садилися к столу они дубовому,
Приносили им доску шахматну.
Как Владимир князь стольно-киевский,
Он ступень ступил, да недоступил,
Он другой ступил, да переступил
А третий раз да он впросак попал.
А молодой гость да грозен посол,
Обыграл он князя Владимира20.
_______________________________________________________________________
20Былины («Библиотека поэта»), Л., 1954, стр. 237.
Но сочнее и лучше сохранился тот же рассказ о шахматном состязании в тексте былины, приведенном у Кирши Данилова:
Плюнул Владимер-княэь, сам прочь пошел.
Говорил себе таково слово:
—Разве сам Василья-посла проведаю.
Стал с ним в шахматы играть
Золотыми тавлеями:
Первую заступь заступовали,
И ту посол поиграл;
Другую заступь заступовали,
И другую заступь посол же поиграл;
Третью заступь заступовали,
Шах да и мат да и под доску.
И стал посол говорить таково слово:
—Гой еси, стольной Владимер-князь,
Отдай ты мне дани-выходы за двенадцать лет,
За всякой год по три тысячи.
Говорил Владимер-князь:
—Изволь мене, посол, взять головой с женой21.
Наконец, для сравнительного анализа представляет интерес еще один вариант шахматного соревнования жены Ставра с Владимиром, приведенный у Гильфердинга.
Спроговорит Владимир стольне-Киевской:
Аи же, дородний добрый молодец!
____________________________________________
21Древние российские стихотворения, собранные Киршею Даниловым, стр. 95—96.
Не угодно-ль поиграть в шашки в шахматы заморский?
А спроговорит дородний добрый молодец:
—У нас об эвтом дело не сведано;
Игроки у меня с дому не взяты.
Пожалуй, поиграем в шашки в шахматы заморский.
Обыграли царя с царицею,
Всех игроков придворныих.
Говорит Владимир стольне-Киевской:
—Аи ты дородний добрый молодец!
Больше у меня некому с тобой играть
В шашки-шахматы заморский.
А спроговорил добрый молодец:
—Никто в Расеи не мог меня обыграть,
Один-то меня и обыгрывал Ставер Годинович.
Когда я бывал во Чернигове,
Один-то он меня обыгрывал.
Сходил Владимир князь стольне-Киевской,
Выпустил Ставра из погребов глубокиих.
Сели со Ставром Годиновичем
Они играть в шашки-шахматы заморский,
Спроговорил ему дородний добрый молодец:
-— Помнишь ли молодой Ставер сын Годинович,
Как мы с тобой живали во Чернигове?
Я была чернильницей, а ты пером лебединым... 22
Итак, прежде всего былины подтверждают то, что теперь доказано археологическими материалами,— сравнительно широкое распространение __________________________
22Онежские былины, записанные А. Ф. Гильфердингом летом 1871 г., т. II, изд. 4. М,—Л., 1950, стр. 427—428.
шахмат в древней Руси. В шахматы играют воины — чудо-богатыри и
гости-купцы, князь Владимир и женщины, не уступающие соперникам-мужчинам в искусстве ведения шахматного боя.
Естественным выглядит увлечение шахматами купца Садко. Узнав из раокопок последних лет о любви новгородцев к шахматам (фигуры найдены почти в каждой раскопанной усадьбе), мы могли бы только удивляться, если бы былина не отразила этого исторического факта.
Примечательно также, что в шахматы играют все главные герои эпических произведений и их удалые сподвижники. Мало того, и в самих шахматных состязаниях проявляются черты героизма. Богатыри не страшатся опасности, смело идут в бой с врагом и побеждают его. Не случайно, например, в эпизоде с Потыком сцены сражения за шахматами с Вахрамеем Вахрамеевичем — самые героические страницы его биографии.
В приведенных извлечениях участниками шахматных поединков являются Михайло Потык, Ставр Годинович и Садко. В других былинах приверженцами шахмат выступают Илья Муромец, Добрыня Никитич,
Алеша Попович. По-видимому, Добрыня Никитич, «крестовый брат» Ильи Муромца, был, пользуясь современной терминологией, наиболее талантливым шахматистом среди русских богатырей. Добрыня не только
физически силен, но и разносторонне одарен: точнее всех попадает в цель при стрельбе из лука, очаровывает слушающих игрой на гуслях, побеждает в шахматы короля Ботияна Ботияяовича, а в других вариантах — царя Батыя. В былине «Добрыня и Василий Казимирович» в ответ на вопрос царя: «Ты горазд ли со мной играть во шахматы?» — Василий Казимиро'вич выставляет от русских Добрыню Никитича:
Говорит ему царь Батый:
— Ах ты гой еси, Василий сын Казимирович!
— Есть ли у вас таковы умильны игроки:
— Поиграть бы во тавлеи во вальЯщеты?
- Ах ты гой еси, Батый царь!
Я не знал, право, охоты твоей царской,
Не знал охоты твоей боярской:
Не брал из города умильных игроков;
А надеюся на Спаса, на Пречистую,
На Матушку на божию богородицу,
Надеюсь на братца на названного,
На молода Добрыню Никитича:
С измалёхонька Добрынюшка тешился,
С малыми рабятами игрывал 23.
И далее рассказывается о том, как Добрыня Никитич млад разбил за доской своего хитрого и коварного соперника. Победой в шахматы, как и в других видах состязаний, «ад «собакой» Батыем народ хотел показать превосходство Добрьгни, свою веру в конечный разгром врага. На основании этого отрывка можно также предположить, что шахматы в Киевской Руси становятся уже средством воспитания. К ним с детства приучали будущих воинов.
Былины с несомненностью говорят нам о высокой народной оценке шахмат. Вероятно, шахматы с самого начала воспринимались как военная игра. В представлении народа шахматы поднимаются «а один уровень с состязаниями в стрельбе из лука и борьбе. К испытанию ловкости и силы прибавляется испытание ума. А чаще с последнего и начинается соревнование. Это одна из характерных черт народного эпоса в показе шахматной игры. Встречается ли на ратном поле Добрыня Никитич с Батыем или Ботияном Ботияновячем, едут ли богатыри на бой против царя Калина, олицетворяющего собой все ненавистное татаровые, борется ли с поганым царем Михайло Потык — всюду предметом испытания, показателем умственного превосходства богатырей над врагом являются шахматы.
_________________________________________________________________ 23Песни, собранные П. В. Киреевским, вып. 2. М., 1861,стр. 85—86.
И лишь изредка игра фигурирует как деталь быта, как средство отдыха воинов, их своеобразная тренировка в шахматном сражении перед встречей с врагами Руси.
На том раздольице чистом поле
Собиралось тридцать богатырей без одного,
Сидят молодцы в белом шатре;
В белом шатре белополотняном,
Сидят молодцы, забавляются,
Играют в шашки-шахматы,
Во тыи велеи золоченыя 24.
Об отношении эпоса к игре свидетельствуют к тому же постоянно сопровождающие ее эпитеты. Шахматы называются в былинах «славными», предметом высокой ценности — «дорогими тавлеями золочеными». Богатыри играют в «шахматницу дорогу, со золоты тавлеями с темя дороги, вольящеты» (т. е. резными фигурами). Здесь мы встречаемся, повидимому, не только с желанием изображать вещи большой красоты и высокого качества, как это характерно для употребления эпитетов в былинах, но и с реалистическим описанием шахмат, изготовленных искусными резчиками древней Руси и представлявших собой художественные произведения прикладного искусства.
Недоумение у исследователей вызывает обычно само описание шахматного боя в былинах, которое приняло традиционную форму, но нелегко поддается расшифровке. Действительно, что имели в виду сказители, когда они пели в «Михаиле Потыке»:
_____________________________________________________________________________________-
24 Песни, собранные П. Н. Рыбниковым, ч. 1, Народные былины, старины и побывальщины. М., 1861, стр. 103.
А тут Михайлушка ступень ступил — не доступил,
А другой как ступил, сам призаступил,
А третий, что ступил, его поиграл.
В других былинах повторяются с вариациями по существу те же мотивы, те же «приемы» игры. Некоторые авторы пробовали искать в этом описании какие-то загадочные ходы и оказывались в затруднительном положении. Так, литературовед Е. Синегуб по поводу вышеприведенного отрывка писал: «Михаиле вновь применяет свой „трехступенчатый" метод игры, и эта неизвестная нам тактика, не укладывающаяся, по-видимому, в рамки современной теории, но дававшая ему несомненное преимущество, вновь увенчивается победой»25.
Аналогичным образом расшифровывается былинное описание в оригинальной статье о древнерусских шахматах академика С. Г. Струмилина. Здесь рассуждение касается отрывка, в котором рассказывалось о сражении Добрыни Никитича с Батыем.
Кликнули Добрыню Никитича,
Подёрнули столы белодубовые,
Раздёрнули тавлеи вольящеты.
Первую тавлеюшку царь ступил,
Другую тавлеюшку Добрыня Никитич млад,
Третью тавлеюшку царь ступил,
Четвертую Добрыня Никитич млад:
Больше царю ступить некуда,
Та игра была поиграна 26.
__________________________________________________________________________________
25 Е. Синегуб. Шахматы в богатырском эпосе.— «64»,10 мая 1939 г.
26 Песни,собранные П. В. Киреевским, стр. 85—86.
По поводу этих строк Струмилин заметил: «Сегодня расшифровать „дебют" Батыя можно было только так: 1) f2—f4 (f3) е7—еб; 2) g2—g4 Фс!8—h4x. Но что имелось в виду в былине, сказать трудно...» И далее:
«Как видим, народный эпос не свидетельствует о высоком уровне игры в шахматы царей» 27.
По мнению фольклористов, певцы не умели играть в шахматы, а потому что-то напутали в былинах. Так, известный исследователь былин профессор В. Я. Пропп по поводу того же отрывка пишет: «Хотя в изображении певцов Добрыня превосходно знает игру в шахматы, сами певцы, как это видно из описания хода игры, с ней совершенно не знакомы ни в одном случае. Добрыня выигрывает партию с третьего или четвертого хода» 28.
С этим трудно согласиться. Думаю, что певцы Киевской Руси были людьми наблюдательными, а нередко и много знающими и не пели бессмыслицы, которая им в данном случае приписывается. Начнем с того, что в былине обычно нет описания переживаний действующих лиц, не раскрываются детали событий и жизненных явлений. Слушателям преподносятся бытовые факты и героические эпизоды не в их внутреннем развитии, а в виде обобщений и конечных итогов жизненных процессов 29. Почему же для шахматной борьбы сказители должны были делать исключение? Ведь эти традиционные приемы вырабатывались веками и являлись художественными приемами народного эпоса.
А раз так, то, следовательно, нужно искать в излюбленных традиционных формулах не описание действительного хода шахматной борьбы, а совсем другой, более общий смысл. Представим себе реальное _____________________________________________________________________
27С. Г. Струмилин. Шах да и мат да и под доску.—«Наука и жизнь», 1962, № 1, стр. 100—101.
28 В.Я. Пропп. Русский героический эпос, изд. 2. М., 1958,стр. 363.
2 9Б. Н. Путилов. Русский былинный эпос.— «Былины»,Л., 1957, стр. 11—12.
состязание двух шахматных бойцов в Киевской Руси. Могла ли решать спор о силе игры одна партия, как бы долго она ни длилась и какой бы результат она ни имела? Конечно, нет. Противники наверняка уславливались о том, что сыграют несколько партий. Недаром среди старинных русских пословиц бытовали и такие: «одна игра не потеха», «одна игра не выигрыш». Шахматное состязание тем более включало в себя несколько партий, так как игру начинали попеременно то одна сторона, то другая («белые» и «черные»), и противник, открывавший сражение, имел преимущество выступки...
Что же в таком случае подразумевалось в былине под словом «заступь»? Буквально «первая заступь» означала первый ход, заход, начало игры; но в былинном обобщении или, что более вероятно, в терминологии шахматистов древней Руси первой заступью, по-видимому, считали первую партию, второй заступью — вторую партию и т. д. Принцип же троичности характерен для былин в описании многих состязаний и событий. Певцы, которые хотели показать испытание героя, давали им возможность сыграть друг с другом несколько партий, не говоря уже о том, что этот прием усиливал напряжение борьбы, делал более эмоциональным, драматически более острым конфликт.
Игра трех «заступей» — трех партий и стала традиционной формулой былины. Но здесь было бы справедливо заметить, что многие позднейшие сказители действительно не играли в шахматы и потому, бессознательно повторяя эту формулу, допускали неточности и
нередко применяли такие выражения, которые при буквальной расшифровке могли быть поняты как ходы (ступил тавлеюшкой и т. д.). Сама же формула трех «заступей», приводимая в былине несколько раз подряд (например, в «Михаиле Потыке»), превращалась в символ одной партии. И только в тех случаях, когда сказитель знал шахматы, он совершенно правильно понимал старинную «заступь» как партию, как целую «игру». Перед нами, например, отрывок из былины «Добрыня Никитич в отъезде»:
Проходили тут за столички дубовые,
За тее ли скамеечки окольные,
Начинают играть во шашки-шахматы,
Во тее ли во игры во немецкие.
Так тут король Ботиян Ботиянович
Залагал свою бесчётну золоту казну.
Молодой Добрынюшка Микитенец
Залагал он своево добра коня.
Тут сыграли они игру первую... 30
За ней следовала «игра другая» и далее «игра третья».Так вместо «заступи» появилось новое слово «игра».Но с подобным восприятием шахматной партии мы встречаемся не часто. И это хорошо (для истории шахмат, по крайней мере), что сказители позднейшего времени не знали значения «заступи» и потому, пусть бессознательно, пусть иногда с ошибками, передавали из поколения в поколение и донесли до нас один из древнейших игровых шахматных терминов, а с ним и некоторые особенности состязания в Киевской Руси.
Отдельные детали описания шахматной битвы в былинах замечательны по своеобразию быта, по характеру восприятия игры. Что стоит, например, такое выражение в былине «Михаиле Потык»:
Как тут они наставили дощечку-ту шахматну,
Начали они по дощечке ходить — гулять...
Ходить — гулять по шахматной доске! Так сочно, ясно, образно мог ______________________________________________________________
30 Былины Севера, т. II. М.—Л., 1951, № 134, стр. 208—209.
выразиться только певец, наблюдавший игру, чувствовавший ее поэзию, очарование, певец, которому передавалось настроение играющих и который мог сам вызвать это чувство в слушателях. Шахматы —это не скучные деревяшки, а это жизнь, боевая, увлекательная, живая. Вот что хотел сказать и прекрасно сказал одной строкой народной певец.
Среди древних обычаев шахматистов, берущих начало, по-видимому, тоже в Киевской Руси и дошедших до нас благодаря эпосу,— обыкновение лезть под стол после проигрыша. Отсюда встречающееся в былинах выражение: «Шах да и мат да и под доску».
О многом заставляет задуматься историка и шахматная терминология былин. Начать с того, что в народных песнях часто употребляется выражение «играть в шашки-шахматы». По всему ясно, что речь идет о шахматной игре. Но тогда причем тут шашки? Эта загадка хотя и с одним неизвестным, но зато со многими возможными ответами. С одинаковым успехом можно предположить и то, что шашки предшествовали шахматам и потому былина лишь отражает развитие игр на 64-клеточной доске; и то, что певцы не знали хорошо ни той, ни другой игры и потому это — результат путаницы в терминах, обозначающих две различные игры.
Но скорее всего ни то, ни другое. Еще в конце XVIII—начале XIX в. шахматы назывались нередко в нашей стране шашечной игрой на основании того, что все фигуры в совокупности и каждая в отдельности,
кроме своего специфичного обозначения, именовались просто шашками. Не исключено, что это идет еще со времен древней Руси. А раз все фигуры вместе назывались шашками, сама игра — шахматами, то «играть в шашки-шахматы» могло означать в прямом смысле «играть фигурами в шахматы». Но позже термин «шашки» перешел в другую игру — и отсюда смещение понятий, особенно в представлении последующих поколений.
Так или иначе, несомненно древнее употребление того и другого термина, раз они упоминаются во многих былинах, относящихся по времени сложения к периоду Киевской Руси.
Еще более трудную задачу перед исследователями ставит другое выражение, встречающееся в былинах, хотя, правда, и редко: «Играть в пешки, шахматы». Так, в одной из записей былины о Ставре Годиновиче сказитель упорно следовал этой терминологии:
Говорит на то-де солнышко Владимер-князь:
— Я накину на тебя службу тяжелую:
— С моими с игроками поиграть сперва,
— Как во ти еще во пешецьки, во шахматы;
Как обыграешь ты моих-ле игроков еще,
Я отдам тогда тебе Ставра, отдам безденежно.
Говорит на то Василей-от Иванович:
— Я бы знал-ле ваши замысли княженецкий,
— Я бы брал с собой людей ноньце уценыих,
— Как маленько с измалешка я, Васька, игрывал.
Принесли ноньци-де пешецьки точёныя,
Принесли-де ка дощецьку да подзолочену,
Ой как стали они играть в пешки-ле, шахматы,
Интересно в связи с этим отметить, что первая в России шахматная книга, вышедшая в 1791 г. в Петербурге, была названа «Правила для шашечной игры». И даже Петров в 1824 г. в своем шахматном учебнике, перечисляя фигуры, отмечал, «что у каждого игрока 16 шашек».
Говорят они игроки нонь княженецкий:
— Ты ходи же нонь юдалой доброй молодец,
— Ищэ ты-ле Василей сын Ивановиць.
— Как которой накликат, тот наперед ступат.
А как идут нонь игроки нонь княженецкия,
Как ступили они во пешецьки, во шахматы,
Как ступил ноньце Василей сын Ивановиць,
А другой-де раз ступил, да им ходу не дал,
А во третей раз ступил, дак их с доски сгонил 31.
То же выражение встречается в народной поэме о Садко, когда морской царь говорит ему:
— Юж ты здравствуешь, Садко, купец богатыя!
— Я прошу-то тебя да поиграть со мной,
— Да во те — же, во пешки, нонь во шахматы 32.
Хотя из последней фразы и явствует, что игра вначале называлась «пешками», а затем «шахматами», но подходить к такому толкованию певцом смены названий надо очень осторожно. Это могла быть ошибка позднейшего восприятия. Характерно, однако, что здесь фигурирует игра не в «пешки-шахматы» (подобно выражению «игра в шашки-шахматы»), а «во пешки, во шахматы». Отсюда можно сделать вывод, что где-то игра именовалась и «пешками». Думается, что связано это со сложными путями проникновения шахмат на Русь. Возможно, что игра, распространяясь одним путем, воспринималась под названием «шахматы», другим — под
названием «пешки», точнее «пешьци», по большинству фигур.
________________________________________________________________________
31Н. Е. (Знчуков. Печорские былины. СПб., 1904, стр. 119.
32Там же, стр. 303.
Когда же эти названия столкнулись в Киевской Руси, то первоначально еще кое-где бытовали оба термина, пока «пешьци» не уступили окончательно дорогу «шахматам».
Наконец, обращает на себя внимание в шахматных эпизодах употребление слова «тавлеи», или, что то же самое, «велеи».
Сидят молодцы, забавляются,
Играют в шашки-шахматы,
Во тыи велеи золоченыя.
В XVI—XVII вв. тавлеями на Руси называлась пришедшая с Востока игра в кости. Отсюда некоторые исследователи сделали опрометчивый вывод, что налицо путаница, в которой повинны певцы, не знавшие шахмат. Например, по мнению профессора В. Я. Проппа, высказанному в монографии о русском героическом эпосе, первоначально в былинах фигурировала особая игра в кости, требующая большой ловкости,— тавлеи, которая «впоследствии была вытеснена шахматами, известными лишь понаслышке».
Так ли это на самом деле? Ведь тем самым лишаются всякого .и художественно-обобщающего, и историко-бытового смысла десятки шахматных эпизодов, встречающихся в эпосе, вплоть до некоторых бытовых деталей («Шах да и мат да и под доску!») и древней шахматной
терминологии. Прежде чем ответить на этот вопрос, напомним «кратко историю тавлеи, до сих пор известных на Востоке и пользующихся популярностью, в частности в Средней Азии и на Кавказе, где они бытуют под названием «нарды». Возникла игра тоже на Востоке примерно тысячу лет назад и некоторое время спустя получила популярность в странах Западной Европы, где стала называться трик-траком, и на Руси, где ее
именовали тавлеями.
Когда же появились тавлеи «а Руси? Не раньше XII—XIII вв., судя по игральным костям, которые отличаются от плоских костей, применявшихся для древних игр. Впервые такие кости были найдены при раскопках древнего Новгорода в слоях тех же веков. Но более известной становится эта игра в России в XVI— XVII вв. Именно тогда она, вероятно, и стала называться тавлеями, так как раньше, судя по церковной
литературе, запрещавшей игру в кости, последняя называлась «леки», «зернь». А в XVI в. в сборнике «Пчела», содержащем морально-религиозные наставления, с упреком обращаются к тем, кто увлекается играми: «Тавлеи и шахи у многих из вас обретаемы суть, книг же ни у кого, разве у малых».
Возникает вопрос: что же в таком случае обозначал термин «тавлеи», появившийся на Руси гораздо раньше, чем одноименная игра. Ларчик открывается просто. Само слово «тавлея» — древнеславянское и происходит от латинского tabula — «доска». По-видимому, в обобщенном смысле — игры с досками — термин и употреблялся в древнейшие времена у славян. Когда же певцы говорили: «во тыи тавлеи золоченыя», то имели в виду игру с шахматной доской, к тому же золоченой. Последнее не для красного словца — тогда бы говорилось; «тавлеи золотыя». Но это была бы несуразица, ибо никто доски золотыми не делал. Золоченые же доски имели обыкновение делать на Руси с давних пор и примерно до XVIII в. включительно.
Таким образом, былинное выражение, которое с точки зрения сегодняшнего языка выглядит бессмыслицей, имело в эпосе Киевской Руси совершенно конкретный смысл: фигуры («шашки»), игра с доской («тавлеи», «велеи») и самое название игры («шахматы»). А в поэтическом обрамлении народных сказаний мы читаем:
Играют в шашки-шахматы,
Во тыи велеи золоченыя.
Кстати, тавлеями (велеями) назывались игры не только с шахматными, но и с любыми игровыми досками. Естественно поэтому, что игра, в которой доска является главным и наиболее характерным атрибутом, а именно такой оказались нарды, стала называться тавлеями. И произошло это гораздо позже того, как появились и распространились шахматы.
Следовательно, певцы, слагавшие былины о подвигах богатырей, были большей частью хорошо осведомлены о шахматах. Если же иногда они сами не играли, то были достаточно наблюдательны, чтобы исторически реально, в бытовом плане правдиво передать и характер шахматных битв, и обычаи первых шахматистов, и терминологию шахматной игры. Все это нашло в эпических произведениях художественно обобщенное и предельно
лаконичное отражение, что, как известно, вообще характерно для стиля былинного эпоса.
Пройдя сквозь века, былины не могли не иметь наслоений. Там, где сказители из поколения в поколение более точно передавали ставшие традиционными выражения и обобщенные «формулы» состязаний, там до
нас дошло все своеобразие шахмат Киевской Руси. Там же, где сказители, не имея достаточного представления о шахматах, вносили свои толкования «заступей» и «тавлей», там мы встречаемся с незарубцевавшимися ранами... В частности, там ничего не стоило «заступовать» заступь, превратить шахматы в тавлей или даже «в шахматы играть золотыми тавлеями». Поэтому предстоит еще много труда, чтобы тонким скальпелем исследователя снять напластования времен и показать, как выглядела жизнь и культура Киевской Руси в художественном отображении народного эпоса.
Но уже и те картины шахматной жизни древней Руси, которые открываются перед нашим взором сегодня благодаря народным былинам, интересны, разносторонни и выразительны. Они значительно дополняют
наши знания о древнерусских шахматах, полученные в результате изучения общей истории, археологических находок и терминологии.
Геннадий Несис, доктор педагогических наук, профессор.
Светлана Каган, выпускница факультета "Истории мировой культуры" СПБГУКиИ.
|
| |
| |
