| litcetera | Дата: Вторник, 05.06.2012, 11:06 | Сообщение # 1 |
|
Генералиссимус
Группа: Администраторы
Сообщений: 1363
Статус: Оффлайн
|
«Поединок Ананда и Гельфанда — самый позорный матч на первенство мира в истории шахмат»
Без малого год назад я написал*, что матч на первенство мира между Анандом и Гельфандом никому не нужен, наверняка оказался бы не интересен - и потому, скорее всего, не состоится вовсе, да и не отыщется дурака, способного потратить на столь ничтожное во многих отношениях состязание целый миллион долларов (именно таков минимальный призовой фонд состязаний такого статуса).
Я ошибся, но лишь в одном: дурак не дурак, а сумасброд нашелся – и, разумеется, в России, это некий Андрей Филатов, - и выделенный им призовой фонд составил аж два миллиона евро.
В далеко не лучшей традиции русских шахматных меценатов позапрошлого и начала прошлого века, без колебаний жертвовавших огромные деньги на всевозможные околошахматные нелепости (тогда как на подлинно важные соревнования деньги в те времена собирали по подписке), нынешний благотворитель преисполнился идеей привязать крупнейшие шахматные турниры и матчи к главным музеям мира – поэтому чемпион мира из Индии (Ананд) и претендент из Израиля (Гельфанд) встретились в Третьяковской галерее, а прямые репортажи с матча то и дело прерывали душеспасительными беседами о великой русской живописи.
Чтобы решиться на такое, нужно не знать и не понимать нынешнюю шахматную публику, для которой, как еще сорок лет назад отметил гроссмейстер Болеславский (а с тех пор положение только ухудшилось), шахматы – это тяжелая повседневная работа ради куска хлеба, а главным и чуть ли не единственным из искусств является домино. Интеллектуалы нынче в шахматы не идут (да, за немногими исключениями, и никогда не шли) и шахматами не интересуются. Среднестатистический шахматист не отличает, да и не хочет отличать Репина от Серова, но никогда не спутает «Гудини» с «Фрицем» (названия шахматных движков), а Чессбейз с Чессассистентом (названия многомиллионных баз партий, пополняемых ежедневно). Ему что Лувр, что Прадо – ему этого просто-напросто не надо.
Возможно, отправляя шахматистов в Третьяковку, меценат руководствовался знаменитой ботвинниковской триадой: «Шахматы это сплав науки, искусства и спорта». Иронический парадокс, однако, заключается в том, что так далеки от искусства, как в нынешнем матче, шахматы не были еще никогда. И вообще, это была игра не в шахматы, а в «чапаевку» - только не на щелбаны, а на два миллиона евро. И победил тот, не чьи мозги (на данный момент), а чьи пальцы оказались крепче.
Это был самый позорный матч на первенство мира в истории шахмат. И это был, по мнению тринадцатого чемпиона мира Гарри Каспарова, первый матч на первенство мира, в котором ни один из участников не является фактически (опять-таки на данный момент) сильнейшим шахматистом мира.
Ананд, бесспорно, великий шахматист; Гельфанд – без пяти минут великий. Но на сегодняшний день оба великовозрастных игрока, мягко говоря, далеки от пика спортивной формы. Весь последний год оба проваливали турнир за турниров: Ананд, сводя чуть ли не все партии вничью, изредка проигрывая и еще реже выигрывая; Гельфанд – отчаянно, но безуспешно борясь и в результате скатываясь на самое дно турнирной таблицы. Оптимисты (и прежде всего льстецы) говорили: это они так друг перед дружкой маскируются, чтобы тем ярче раскрыться в решающем поединке за корону.
Мечтатели вздыхали: эх, проводить бы их обоих с почетом на пенсию, да устроить матч на первенство мира между двумя действительно сильнейшими игроками – Карлсеном из Норвегии и Ароняном из Армении.
Реалисты понимали: нас ждут не шахматы, а глумление над великой королевской игрой. Так оно, разумеется, и случилось.
В двух последних статьях на шахматную тему я уже коснулся «казанской стены» (по аналогии со знаменитой ничейными тенденциями системой «берлинская стена» или «берлинская защита» в Испанской партии): сильный гроссмейстер тупо играет на ничью белыми, даря тем самым «цвет» матчевому противнику, и ждет, пока тот не «полезет» на него в следующей партии - и в процессе «лазанья» (то есть игры на выигрыш) не «раскроется», - и тогда можно будет сыграть «на перехват». Ну, а если «казанскую стену» избирают оба партнера? Тогда основное время заканчивается вничью, а в дополнительное игроки меряются силами уже в «быстрые шахматы», где лепить ничью за ничьей будет уже труднее, потому что один из участников рано или поздно попадет в цейтнот – и тогда его можно будет «укатать» даже в мертво-ничейной позиции.
Вы будете смеяться, но матч в Третьяковке прошел все по тому же «казанскому» сценарию. Гельфанд белыми отказывался от борьбы, а черными – избирал острые, рассчитанные на «перехват», схемы (впервые в жизни подготовленные им к матчу на первенство мира), - но острота была только кажущаяся. Столкнувшись с необходимостью за доской опровергать подготовленные с помощью компьютера острые схемы, индус уходил в боковые ответвления – и быстренько фиксировал ничью. В следующей партии белыми играл израильтянин – и, расписав ничью, передавал цвет.
Таких поединков в матче было десять (из двенадцати): пять раз белыми и пять раз черными каждый из партнеров сыграл вничью практически без борьбы. Говорили и писали о нарастающем психологическом напряжении (у игроков и впрямь время от времени тряслись руки), но с точки шахмат это было чистой воды профанацией. Как сказал бы В. И. Ленин, по форме – правильно, а по сути – форменное издевательство.
Правда, в середине матча – в 7 - 8 партиях – разразилась буря в стакане воды. Сначала Гельфанд, играя белыми, как всегда, на ничью, нечаянно получил небольшое преимущество и после того, как Ананд нелепо «дернулся», выиграл партию. В проходящем по «казанским правилам» матче один-единственный выигрыш обеспечил израильтянину огромное, едва ли не решающее преимущество. Однако назавтра, в ходе восьмой партии, крыша поехала уже у обоих. Игравший белыми Ананд мог добиться огромного перевеса на 7-м ходу, попал чуть ли не в проигрышную позицию на 10-м… и выиграл партию на 17-м, причем Гельфанд мог преспокойно сдаться уже на 14-м.
После этого «обмена ударами» (в обоих случаях больше похожего на самострел) соперники, взяв себя в руки, исполнили еще четыре ничьи практически без игры – и перешли к «быстрым шахматам». Инициативой здесь владел Гельфанд (что было неожиданно, потому что считается, что Ананд особенно силен именно при укороченном контроле времени), но три партии закончились вничью, а одна (вторая) закончилась победой индуса, сохранившего тем самым звание чемпиона мира. Причем Ананд, загнав в цейтнот, «перекатал» Гельфанда в ничейной позиции.
«Быстрые шахматы», впрочем, не показательны. А вот серьезным шахматам – с классическим контролем времени – это горе-состязание под сенью великой русской живописи нанесло трудновосполнимый ущерб. Играть так, как играли в этом матче Ананд и Гельфанд, - на деньги и только на деньги (пусть и на огромные деньги, пожертвованные сумасбродным меценатом) - означает не уважать ни себя, ни публику, ни сами шахматы. В какой бы спортивной форме вы ни были и сколь бы высокий титул ни стоял на кону, никто не предоставлял вам – выражаясь несколько старомодно – права на бесчестья. И чего стоит сам титул, удержанный (или завоеванный – если бы дополнительный матч в «активные шахматы» выиграл Гельфанд) такими средствами?
Отступление
И последнее, чуть в сторону. Как и любой мало-мальски заметный журналист наших дней, я давно привык к тому, что любая статья, выставленная на сайте, обрастает язвительными комментариями, чаще всего – анонимными (или под какими-нибудь «никами»), - и отношусь к этому совершенно спокойно: собака лает, а караван идет. И даже особо злобный тон комментариев к моим шахматным статьям меня ничуть не смущает – по той же причине. И все же хочу напомнить этим горе-комментаторам, подписывающимся как «гроссмейстеры» или «международные гроссмейстеры», но почему-то забывающим указать свою фамилию (а заодно и коэффициент ЭЛО), пару-тройку взаимосвязанных вещей.
Во-первых, на сегодня «гроссмейстер» - это массовый спортивный разряд. Подлинных гроссмейстеров на земле не больше сотни – и вот им-то как раз достаточно назвать свою фамилию, а что они гроссмейстеры, мы знаем и сами. Во-вторых, движок, подключенный к базе, играет сегодня сильнее любого гроссмейстера – но не становится от этого умнее, чем тот. И точно так же, если кто-нибудь из здешних злопыхателей и впрямь является гроссмейстером (а значит, играет в шахматы сильнее меня), он еще не становится от этого умнее, чем я.
В журналистике - в шахматной журналистике в том числе – существует своя, пусть и неписаная, табель о рангах. Гроссмейстеры от журналистики пишут статьи о шахматах, интересные широкому кругу читателей, и публикуют их в массовых изданиях широкого профиля. Мастера от журналистики пишут в специальные шахматные издания и на соответствующие сайты. Ну, а кандидаты в мастера и перворазрядники от журналистики собачатся друг с другом и охаивают гроссмейстеров от журналистики только в специально отведенных для этой мелкой рыбешки «песочницах» - в чатах, на форумах, во всевозможных «гостиных», прямо в комментах вот к этой хотя бы статье.
Виктор ТОПОРОВ
Полная версия материала: http://www.online812.ru/2012/06/04/008/
|
| |
| |
