| litcetera | Дата: Четверг, 03.01.2013, 22:08 | Сообщение # 1 |
|
Генералиссимус
Группа: Администраторы
Сообщений: 1363
Статус: Оффлайн
| Максимилиан Волошин. Начало пути: «Быть заключённым в темнице мгновенья»
Любая творческая индивидуальность находит свое воплощение в мире тех явлений, которые стремится или отразить, или преобразить, или оставить их незыблемыми. Для М. Волошина характерна жажда преображения мира, восстановление в нем божественного лика. Этот процесс он понимал двусторонне: преображая мир, поэт преображал себя. В одной из статей он напишет: «В других познавай свой лик и сам будь зеркалом для других» [2:593]. Понятие Лика для волошинского мифотворчества основополагающее. Он пишет: «К лику стремится искусство. К лику стремится красота». «Во всех исканиях безобразного… Ликом познается безликое». Человек – та мгновенная точка, через которую одна вечность перетекает в другую, мгновение становится вечностью и вечность мгновением». Отсюда следует, что «в лике - высшая тайна» [2:594].
Примечательно название первой книги стихов М. Волошина «Годы странствий», вышедшей в свет в 1910 году. В ней странствие во времени и пространстве представлено как попытка постижения себя и мира, своеобразное создание мифа о поэте и личности, а время и пространство воспринимаются автором как категории духовные и незыблемые, в которых совершается акт творчества и самосознания.
Мифопоэтическое миросозерцание М. Волошина зиждется на понимании: а) полноты бытия времени и пространства; б) мгновения как элементарной частицы времени, в которой запечатлено вечное; в) преодолеть время можно, возвращая прошлое или устремляясь в будущее. Примечательны строки из стихотворения «В вагоне»: «Ропот вечный, / Шепот сонный / В мир бездонный / Мысль унес…» [3:26]. Поэт осознает себя странником, верящим в счастье [3:27].
Высшая точка соприкосновения времени и пространства – человек, который творит миф о себе. Поэтому уже в первой книге «Годы странствий» ряд стихотворений посвящен людям, с которыми конкретно был близок М. Волошин. В них он стремится открыть лик, срывая всяческие маски. Так, в стихотворении «В цирке» Максимилиан Волошин воссоздает образ поэта Андрея Белого – клоуна-мифотворца, соприкоснувшегося с пошлостью жизни, но огненным и живым [3:27-28].
Несколько иного типа мифопоэтика находит отражение в стихотворении «Небо запуталось звёздными крыльями», посвященном Ольге Муромцевой, в которую поэт был влюблен в 1902 году. В основе стихотворения - переосмысление мифа об Актионе. Согласно мифу, Актион – прекрасный юноша, влюбленный в Артемиду, которая превратила его в оленя. Благодаря древнему мифу, М. Волошин, с одной стороны, воссоздает лик своей возлюбленной, с другой – отражает мир измученной любовью души, где «Грустная девочка» и «Гордость <…> и жажда любви <…> и томленье…» [3:29] .
Безусловно, определяющим для поэта являлся цикл стихотворений «Когда останавливается время» (1903-1905гг.). Цикличность восходит не только к процессу мифотворчества, но и является своеобразным образованием, свойственным литературе рубежа веков, которой присуще становление и проблема пути, что отмечает Л. Долгополов [4:107-108]. Цикличность поэтического творчества М. Волошина тесно связана с цикличностью истории. Эта идея открывала для него перспективу осмысления духовного бытия человека на основе уже устоявшихся архетипов и мифологем. В волошинском цикле каждое стихотворение - показатель того или иного этапа его духовного становления. Образ остановившегося времени восходит к библейскому сюжету, описываемому в книге «Иисус Навин». Для поэта остановившееся время – это мгновение, точка соприкосновения времени и пространства, через которые проявляется лик человека, его подлинная сущность, его пророческое видение. В связи с этим Максимилиан Волошин писал: «Единственная связь между временем и пространством – это мгновение. <…> Способность пророчественного видения связана неразрывно с углублением во мгновение» [2:100]. Такое понимание времени и пространства находилось в русле религиозно-мифологических исканий поэтов рубежа веков (Валерий Брюсов – цикл стихотворений «Мгновение», Андрей Белый «II симфония» и др.).
Уже первое стихотворение «Тесен мой мир. Он замкнулся в кольцо» передает ощущения остановленного времени, в котором человек пытается осознать себя как самость, необходимую бытию. Не случаен основной образ этого стихотворения «Лампа Психеи», которую поэт несет в руке. Этот образ восходит к греческому мифу о Психее. Как известно, Психея – олицетворение души, а лампа Психеи – это светильник, которым по легенде она осветила, несмотря на запрет, лицо спящего Амура: «Лампу Психеи несу я в руке –/ Синее пламя познанья» [3:29-30]. Но за синим пламенем познания следует не радость бытия, а ощущение неполноты, временного разрыва, согласно Екклесиасту, умножающих скорбь [1:Ек.7:17-18], когда «мы еще не родились» [3:30].
Сочетание библейского и античного понимания остановленного времени как разрыва бытия М. Волошиным воспринимается как вселенский акт творческого переосмысления, как акт духовного становления, которое возможно через мгновение пути. Стихотворение можно отнести к жанру мифо-философской лирики. Поэт использует хорей, символизирующий путь. Этот путь передаётся в чётком использовании художником перекрёстной рифмовки. В первом катрене в чётных строках - дактилическая рифма, в нечётных – мужская. Но во второй и третьей строфе вместо дактилической используется женская рифма и тем самым, как бы подчёркивается, что разговор идёт о душе, женском начале пути, которому свойственна преходящесть и мгновенность. Не случайно и то, что следующее стихотворение начинается со слов: «Быть заключенным в темнице мгновенья» [3:30].
Мгновение в данном случае отождествляется М. Волошиным с настоящим. Для поэта у настоящего нет граней, оно еще не стало будущим и не совсем порвало с прошлым, о чем свидетельствует уже процитированный выше стих. Вместе с тем, темница мгновений – это трудный путь постижения себя, творения собственного мифа, когда «Память – неверная нить Ариадны – / Рвется в дрожащих руках» [3:30]. Нить Ариадны для поэта - символ мучительного поиска и блуждания духа. В мгновении: «Смерть и Рожденье – вся нить бытия» [3:30]. Так время для М. Волошина становится дискретным, т.е. разбитым на мельчайшие мгновения, которые воссоздают единую нить бытия, Вселенскую мозаику. Такое понимание времени, на наш взгляд, идентично с пониманием времени в библейской книге Иисуса Навина [1:10:13].
Подтверждает библейские слова третье стихотворение цикла «И день и ночь шумит угрюмо»: «Я бесконечность стерегу / Средь свиста, грохота и шума» [3:30]. Т.е. из бездны остановившегося времени поэт пытается постигнуть бесконечность, что соответствует восприятию Вечности как Полноты Бытия и Вселенской правды, которую осуществляет Бог. Поэт использует четырёхстопный ямб при кольцевой рифмовке (как известно, кольцо символизирует вечность, и М. Волошин вводит себя и читателя через мгновение стиха в круг вечности): 1-я, 4-я, 6-я, 7-я строки – женская клаузула, 2-я, 3-я, 5-я, 8-я – мужская. Тексту свойственна ритмическая упорядоченность, в 1-х и 5-х стихах удлиненная стопа. Рифмы точные.
Если первые три стихотворения цикла «Когда время останавливается» отражают: а) постижение разрыва времени; б) осознание мгновения как точки соприкосновения времени и пространства в Вечности; в) стремление через мгновение узреть бесконечность; то в четвертом стихотворении «По ночам, когда в тумане» М. Волошин формирует образ поэта-странника, которому выпало на долю сосчитать «мировые пути и силы», «Со всего, что в формах, в цвете, / Со всего, что в звуке слов» [3:31].
В каждом мгновении М. Волошин жаждет узреть вечное, которое, благодаря слову, воплощается, преображается и становится смыслом бытия, смыслом мифа, который творит сам поэт. Но за этой вечностью скрывается парадоксальная ясность, беспощадность, суровость и ужас. И это не случайно, ибо остановившееся время – это мгновение вечности, разрыв бытия, зияние, где есть все незыблемое, остановившееся. Именно в мгновенном вечность обнаруживает противоречивый лик, который «полон звёздным ужасом» [3:32].
Выстраиваясь в единое жанровое целое, стихотворения данного цикла, благодаря библейскому образу - Остановившегося Времени, - формируют своеобразную мифологему:время - мгновение – вечность. Поэт рассматривает время как духовную субстанцию, в которой через синтез времени и пространства проявляется человеческая суть. Об этом сказано М. Волошиным в статье «Аполлон и мышь»: «Время – вечность, напряженная и вечно движущаяся сфера внутренних интуитивных чувствований…» [2:101]. Мифологема времени выступает у М. Волошина проявлением книги Бытия и аполлонистического духа.
Цикл стихов «Когда останавливается время» и статья «Аполлон и мышь», написанные одновременно, явились для М. Волошина отправной точкой постижения времени и пространства, своеобразным отражением мифотворчества и жизнетворчества, основой мистериального отношения к бытию.
С. М. Заяц, кандидат филологических наук (Тирасполь, Молдова).
Список использованной литературы:
1. М Библия. Книги Священного Писания Ветхого и Нового Завета. Канонические [Текст]. В рус. перев. Изд. «Новая жизнь – Советский Союз». Кэмпус Крусейд Фор Крайст» СССР.1991. – 1225 с.
2. Волошин, М. А. Лики творчества [Текст] / Максимилиан Волошин / Изд. подгот. В.А. Мануйлов, В.П. Купченко, А.В. Лавров. Вступ. ст. С. Наровчатов. – Л: «Наука», 1988. – 848 с.
3. Волошин, М.А. Стихотворения. Статьи. Воспоминания современников [Текст] / М.А. Волошин / Вступ.ст. З.Д. Давыдова, В.П. Купченко. – М.: Правда, 1991. – 480 с.
4. Долгополов, Л. На рубеже веков. О русской литературе конца ХIХ - начала ХХ века [Текст] / Л.Долгополов – Л.: Сов. Писатель, 1985. – 352 с.
|
| |
| |
| smz67 | Дата: Четверг, 09.05.2013, 12:21 | Сообщение # 2 |
|
Сержант
Группа: Проверенные
Сообщений: 24
Статус: Оффлайн
| Сегодня крайне важно вспомнить представителей культуры Серебряного века. Эти деятели были весьма своеобразны. Тот же Волошин, будучи человеком своей эпохи, пройдет чрез многочисленные извилистые тропы соблазнов (марксизм, теософия, русский социализм), но в итоге - возвращение к культурному коду России, к ее православному духу. Вот этого духа не хватает нынешней русской элите. Один из столпов этой элиты - Никита Михалков - внимательный чтец волошинских творений. Художник кино, соприкасаясь с художником кисти и слова, пытается творить новую реальность, которая, в принципе, являет собой древний идеал русского самосознания.
Сергей Ратмиров
Литература и искусство - особая форма бытия, в которой человек преображает свое естество и существо
|
| |
| |
